Ну и велик же наш Расселёнбург! В прошлый раз мы посещали заброшенные казармы. Но они в нашем городе не одни. Если под новый год мы «ходили к семёновцам», попутно исследуя историю их полкового плаца, то сейчас навестим Морской Гвардейский экипаж. Здесь живёт память. Да такая, что эти здания и вообще это место надо охранять, чтить и показывать туристам. Но эта память никому не нужна.
Читатель, мы вернулись в Коломну. Здесь очень красивое место: мы любуемся причудливым переплетением рек и каналов, изящной вязью многочисленных мостов, Никольским собором с изящной колокольней и Церковью святого Исидора Юрьевского. Именно осматривая её, мы вышли на проспект Римского-Корсакова.
Но что же это впереди? Совсем другой зелёный цвет, так не похожий на колер церковных куполов. Пресловутая зелёная сетка. Рваная, грязная, похожая на болотную тину – явно висит очень давно. Какой контраст по сравнению с сияющими после свежей реставрации маковками!
Какая разная «зелень»!
Да, вот он, очередной наш объект – Казармы Морского Гвардейского экипажа, уже лет двадцать стоящие заброшенными. Проспект Римского-Корсакова, 22/Набережная канала Грибоедова, 133. Канал юркой змейкой вьётся поодаль, чуть дальше сливаясь с Крюковым каналом. В итоге комплекс казарм имеет два адреса. Мог бы иметь и третий, но от Крюкова канала клиновидный участок отделён школой. Обходим комплекс там, где это возможно.
Со стороны проспекта всё наглухо закрыто, замуровано. Преграждает путь, мешает осмотру и назойливо маячит в кадре обшарпанный синий забор. Мы видим здесь два здания: одно чуть проще, другое украшено чуть пышней. То, что менее простое – дом Гаскойна. Его история берёт своё начало аж в XVIII веке: здание возведено в 1780-е годы по проекту неизвестного архитектора. Первым владельцем был Чарльз Гаскойн (1739 – 1806) – известный инженер из Шотландии, работавший в России по царскому приглашению. У себя на Родине он был владельцем металлургической компании, прославился изобретением короткоствольной корабельной пушки, которую вскоре «взяли на вооружение» многие страны. В России его хотели видеть давно и звали не один раз. И вот он, наконец, изволил пожаловать, чтобы начать здесь большое строительство и быть директором Ижорских заводов. «В мае 1786 года после неоднократных приглашений он приехал в Россию, где построил и реконструировал несколько заводов. Первым поручением императрицы Екатерины II была перестройка по европейским технологиям Олонецких заводов в Петрозаводске: Александровского пушечного и Кончезерского чугуноплавильного.
В 1789 году Гаскойн строит чугунолитейный завод в Кронштадте, переведённый в 1801-м в столицу на 4-ю версту Петергофской дороги (сегодня от этого предприятия начинает свою историю прославленный Кировский завод). В середине 1790-х годов мастер по просьбе графа П. А. Зубова руководил разведкой месторождений железной руды и каменного угля на Украине. Результатом стало основание градообразующего литейного завода в Луганске, до 70-х годов XIX века остававшегося единственным горным заводом юга России.
В Петербурге Чарльз Гаскойн (в России его стали называть Карл Карлович) реконструирует производства в Сестрорецке и Адмиралтейские Ижорские заводы в Колпине, строит Банковский монетный двор. Колпинский проект стал последним в жизни Гаскойна. Он умер в Колпине в 1806 году и, согласно завещанию, был похоронен в Петрозаводске. Могила до наших дней не сохранилась », – пишет о нём . Адрес его был простым: Малая Коломна, собственный дом. И дом этот все знали. После смерти «Карла Карловича» его дочь Анна Гаддингтон не пожелала проживать по «наследному адресу» и продала дом Морскому ведомству. Дело «О покупке дома, оставшегося после действительного статского советника Гаскойна» находится в Российском государственном архиве Военно-морского флота.
«4 июня 1808 года главный архитектор Адмиралтейства Андриан Захаров обследовал особняк и нашёл его вполне пригодным для размещения морской типографии. Он докладывал, что добротный дом построен в конце XVIII века, состоит из трёхэтажного главного корпуса, флигеля в два этажа, одноэтажного сарая. В саду, выходившем, как сказано, «на канал к Николаевской церкви» – каменные оранжереи. 19 августа 1808 года император Александр I разрешил Адмиралтейскому департаменту купить у наследницы дом за 110 тысяч рублей для типографии.
Описание дома Гаскойна нашлось в историческом очерке С. Огородникова о морской типографии: «…дом, строенный на барскую ногу, был каменный, двухэтажный о пятнадцати окнах по фасаду, с мезонином и двумя боковыми флигелями. Круглые колонны с чугунными базами придавали главному среднему корпусу изящный вид, а чугунная парадная лестница с такими же перилами и поручнями красного дерева вела во внутренние апартаменты. При доме находился фруктовый сад и оранжереи, поступившие тогда же в распоряжение морского министра. Во дворе были два каменные же двухэтажные флигеля»
(там же).
Дом его сейчас, конечно же, разорён. Вряд ли уже сохранились внутри апартаменты, сад и ценные лестницы. Но великолепие фасада не скроет никакая сетка. Дом до сих пор очень красив, и за него просто страшно.
Дом Гаскойна.
Интересно, почему столь значимое лицо поселилось в довольно «простецкой» части города – Коломне? Всё просто – это награда императрицы. В 1795 году Екатерина II пожаловала Гаскойну чин статского советника, орден Святого Владимира III степени и подарила участок земли. Это уже тогда был участок Морского полкового двора, где селились чиновники Морского ведомства. Чуть позже здесь обоснуются и военные (это будет территория морской слободы). Тогда проспект Римского-Корсакова назывался Екатерингофским.
А начиналось всё так. В 1736 году здесь был пожар, уничтоживший практически все предыдущие постройки. Уже через год участок был передан под строительство Казарм Морского гвардейского экипажа. А к 1742-му году местность окончательно осушили и построили первые полковые казармы со стороны набережной. Но пока мы ещё не дошли до него – мы на Екатерингофском проспекте, только что полюбовались домом Гаскойна.
А следующее здание уже лаконичное. Ни колонн, ни фигурных наличников. Вот это уже казарма. Но знали бы Вы, читатель, чья она!..
Здание казармы со стороны проспекта.
Участок, как мы знаем, клиновидный. Кстати, интересен он ещё и тем, что такую форму имел практически с самого начала и формы этой не менял. Так вышло: этот факт обусловлен географическим расположением (на старые планы Вы можете посмотреть ).
Возвращаемся обратно. Минуем казарму, обходим дом Гаскойна. Чуть останавливаемся на углу. Так как участок своеобразной формы, то угол эффектно скошен.
И вот мы на канале Грибоедова (бывшем Екатерининском).
Казарменный комплекс, вид с набережной.
Какая оригинальная форма у этой постройки! Здание длинное, но совсем не монотонное. Оно идёт уступами, напоминая боевую крепость. «Крепость» эта замкнута воротами. Поразительно, но на территории заброшенного комплекса кто-то есть! И это явно не бездомные: какие-то люди пытаются прогнать нас от этих ворот. Справедливо возражаем, что в своём городе мы можем фотографировать всё, что душе угодно. А граждане лучше бы уж следили за вверенными им зданиями либо готовились к изъятию (давно пора). Мы всё же получаем этот кадр – вид «крепости» со двора. Как видим, «не парадные» фасады максимально просты, и ни «уступов», ни прочих выразительных элементов не имеют. И снова бросаются в глаза выбитые окна – практически полное отсутствие консервации, ограничившейся только навешиванием сетки и фальшфасада со стороны проспекта Римского-Корсакова.
Дворовые фасады со стороны канала Грибоедова.
Итак, никто не может запретить нам фотографировать памятник. По действующему законодательству мы вообще имеем право доступа. Однако законодательство это почему-то не действует. И сфотографировать остальные постройки комплекса пока не представляется возможным: с улицы они не видны.
Приходится «действовать тайно». Фотографу Ольге Родионовой удалось ускользнуть от сторожей и проникнуть в «неприступную крепость». Ольга великодушно согласилась предоставить свои снимки для публикации в нашем издании. Вот что она увидела внутри:
Это слайд-шоу требует JavaScript.
Казармы внутри (фото Ольги Родионовой).
Как видим, в здании не осталось уже практически никаких интерьеров. Всё вынесено. Либо во время предыдущих ремонтов, либо в то время, когда комплекс покидали военные. Сохранился лишь один красивый зал. А в остальном – типичный «расселёночный» пейзаж: грязь, пыль, старые документы, промокшие портреты военачальников и членов Политбюро, газетные фото партийных съездов, прочие предметы быта в беспорядке. Разве что разрухи поменьше – всё-таки охраняют. Но балюстрады на одной из лестниц уже нет.
Но что уж говорить об уважении к памятнику, если даже с его охранным статусом творилась самая настоящая чехарда! «Послушаем » опытнейшего журналиста-градозащитника Татьяну Лиханову: «Значимость этого комплекса, выстроенного в конце XVIII-ХIX вв. на угловом участке, образованном лучами Екатерингофского (Римского-Корсакова) проспекта и Екатерининского канала (Грибоедова), признают в 1993-м - решением малого совета возьмут под охрану как памятник местного значения. Затем начнётся чехарда с переоценкой ценностей - в 1995 г. указом президента РФ комплексу казарм Гвардейского экипажа присвоят статус памятника федерального значения, в 1999-м исключат из этого реестра распоряжением правительства РФ, на другой год распоряжением губернатора Санкт-Петербурга закрепят статус регионального памятника, отнеся к охраняемым элементам комплекса здания казарм для строевых и холостых нижних чинов, дом штаб- и обер-офицерский с двумя служебными корпусами, баню и приёмный покой ».
Текст «Брошены и забыты» Татьяна Ивановна написала к двухсотлетнему юбилею войны 1812 года. С тех пор здесь не изменилось ровным счётом ничего: текст по-прежнему свеж, как из сегодняшней газеты.
При чём тут война?
При том, уважаемый читатель, что это не просто казармы. Это казармы героев 1812-го года! «История Морского гвардейского экипажа восходит к Петру Великому, собравшему в 1710-м команду царских гребцов из числа «переславльских потешных», дабы «вверить им себя в путешествиях по воде». Многие из них выйдут в герои совсем нешуточных баталий - взятия Азова, Нотебурга, Ниеншанца - и станут причастны к основанию новой российской столицы. Самостоятельная морская часть гвардии будет учреждена указом Александра I в 1810 году. Как офицеры, так и нижние чины переводились в Гвардейский экипаж только за особые, известные лично императору заслуги или по особой рекомендации начальства. Обучались они не только строевым премудростям, но и артиллерийскому делу - уникальность этого подразделения состояла в совмещении собственно морской службы на придворных гребных судах, яхтах и кораблях и береговой службы в качестве пехотного батальона Гвардейского корпуса Российской императорской армии. В годы Отечественной войны 1812 года выполняли функции инженерных войск », – продолжает Лиханова (там же). Далее по её тексту Вы можете узнать о величайших заслугах, как ныне говорят, «элитного воинского подразделения». Автору этих строй останется лишь добавить, что шефами этого подразделения были императоры и князья, а командирами – такие личности, как Абаза, Клокачёв и Апраксин (списки личностей и ). Но, несмотря на это, здания «развенчали»: исчезли с фасада памятные доски, и что-то не видно внутри, на лестнице, вмурованных в стену военных реликвий-трофеев: турецкого герба и мраморной доски с главных ворот турецкой крепости Рущук в Болгарии, взятые гвардейцами в качестве трофея (сведения почерпнуты ).
Казармы в дореволюционный период (фото с сайта Citywalls).
«Корпус-крепость», выходящий на канал, построен в 1797-м году. До этого здесь был участок Полкового двора, дом купца Анурьева и дом купца У. Иванова (там же). Был ли у Гаскойна один сосед или двое – неизвестно. Либо это был единый участок, перешедший от одного владельца к другому, либо хозяев было двое. История умалчивает. Но, так или иначе, в 1797-м году здесь начинается, а в 1819-м продолжается (уже со стороны канала) строительство казарм Морского Гвардейского экипажа. В том же году сюда переселились моряки (до этого Гвардейский морской экипаж квартировал в районе Галерной гавани, а после в Литовском замке).
А в 1825-м году, 14 декабря, служившие здесь декабристы подняли все подразделения войск и во главе с Николаем Бестужевым пошли на Сенатскую. Так что восстание декабристов рождалось именно .
В 1853-м году комплекс был перестроен военными инженерами Пасыпкиным и Матюшевым. Вторая часть века прошла без громких событий. Двадцатый век принёс революцию и расформирование доблестного Экипажа. Недалеко отсюда, в Крюковских казармах, возникл штаб революционных матросов и матросский клуб. А здесь открылся Матросский театр. И 17 декабря 1918 года Владимир Маяковский прочитал здесь специально написанный к этому выступлению «Левый марш». Как признавался потом поэт, у него уже были отдельно заготовленные строфы, а само стихотворение сложилось быстро, по пути, на извозчике ((«Выступление в Доме комсомола Красной Пресни на вечере, посвящённом двадцатилетию деятельности, 25 марта 1930 года»).
После времён Маяковского некогда легендарные здания не видели больше ни одной известной личности: комплекс передали Военно-морской базе. Использовался он под административные цели и под жильё (на сайте «Сitywalls.ru» бывший курсант военно-морского факультета ЛИСИ пишет , что проживал там в с 1955 по 1960 год). Там же пишут, что база держала здесь штаб, и даже с гауптвахтой. После войны, в 40-х-50-х годах, здесь была очередная перестройка. А полвека спустя, в конце 90-х, база покинула территорию – переехала. Какое-то время комплекс стоял бесхозным (при всём при том штаб- и обер-офицерский дом, казарма для холостых нижних чинов, казарма для строевых рот и служебный флигель входят в реестр памятников). Потом комплекс купила некая московская компания – ЗАО «Строительное управление № 155». Как писали в прессе, крупнейший игрок российского строительного рынка. Собственник вознамерился превратить казармы в жилой комплекс бизнес-класса. Но у него, как пишут СМИ, возникли проблемы с КГИОПом, который никак не мог составить охранное обязательство (http://kanoner.com/?s=казармы+экипажа). В 2013-м году тот же самый неторопливый КГИОП желал принудить москвичей к началу работ и даже штрафовал их. Стороны винили в промедлении друг друга, КГИОП открещивался от своих же заявлений, и постепенно хозяин утратил к объекту интерес. Газеты 2013-го года времени писали , что «СУ-155» «начинает исследование казарм», намереваясь снести советские корпуса. Далее всё стихло. И вот в 2017-м году стало известно, что компания переживает санацию и что она – самый настоящий банкрот! В результате тяжёлого финансового положения зависли все её проекты : помимо казарм встала реконструкция дома обер-прокурора на Литейном проспекте и дачи Орлова-Денисова в Коломягах. Дело дошло до того, что обер-прокурорский дом вместе с проектом пытались продать на «Авито»! Очевидно, компания совсем пошла по миру…
Несчастным казармам, конечно же, нет дела до проблем своего незадачливого хозяина. Они ждут заботливых рук. По логике, изъять бы их надо, и непонятно, почему Смольный до сих пор «носится» с банкротом и даёт ему очередной последний, отчаянный шанс. Жалость тут неуместна: старинные легендарные постройки куда как более жаль. Выбитые окна, из которых открываются чудесные виды, распахнуты в неизвестность. Чего им ждать? Того, что оклемается-таки через много лет это несчастное «СУ», и, возможно, в жажде расчистки территории объявит советскими несколько исторических построек. И будет здесь «большая градозащитная битва». Если же здание изымут, то как скоро найдут ему нового хозяина? И окажется ли этот хозяин надёжным? Хотелось бы…
Но вот чего, честно говоря, не хотелось бы – так это очередных «элитных квартир». Не из какой-то зависти, как кому-то могло подуматься. Нет, просто эта территория дышит былой славой. Ветер, треплющий драную сетку, мог бы развевать флаги былых побед. Место, помнящее Маяковского и Бестужева с соратниками, достойно куда более уважительного предназначения, чем перспективы очередного «элитника». Гораздо уместнее разместить здесь какой-нибудь музей. Допустим, с государственной помощью поселить хотя бы в один корпус недавно потерявший большие помещения музей «XX век».
Окно распахнуто в неизвестность (фото Ольги Родионовой).
Дарья Васильева, специально для «ГП».
Фото автора, Ольги Родионовой и с сайта citywalls.ru.
16 февраля 2016 года Российский Военно – морской флот отмечает 206 годовщину рождения морской гвардии.
В этот день 1810 года, помятуя о встрече с французским императором Наполеоном в июне 1807 г., в Тильзите, которую обеспечивал батальон французских гвардейских моряков, император Александр I повелел сформировать особое подразделение — «Морской гвардейский экипаж».
Экипаж был сформирован по штату гвардейского батальона и включал 4 строевые роты, музыкантский хор и артиллерийскую команду общей численностью 434 человека. Он предназначался для комплектования команд придворных яхт и гребных судов, их обслуживания, неся, таким образом, морскую службу. Но, входя в состав Гвардейского корпуса, он исполнял и сухопутную придворную службу: дворцовые и гарнизонные караулы, разводы, смотры и парады. Экипажу было пожаловано знамя сухопутного образца.
23 февраля 1810 г. была утверждена табель мундирным и прочим вещам Гвардейского Экипажа. Ввиду несения моряками-гвардейцами двойной службы, они имели форму одежды летнюю морскую, отличающуюся от флотской, и зимнюю — пехотную–гвардейскую. Вскоре в морской мундир были внесены значительные изменения, в частности, учрежден герб Гвардейского Экипажа, который представлял собой двуглавого орла под царской короной с двумя перекрещенными за спиной орла адмиралтейскими якорями.
Первый командир экипажа — капитан 2–го ранга Карцов Иван Петрович.
Инструкторами в Экипаж были назначены наиболее подготовленные унтер-офицеры лейб-гвардии Финляндского полка. Экипаж пополнялся отборными матросами из флота с требованием, «чтобы люди были рослые и чистые лицом», а офицеров переводили в Экипаж за отличие и, как правило, по протекции. Перевод, как офицеров, так и матросов производился по повелению самого Государя.
В Морской Гвардейский Экипаж, как уже самостоятельную морскую часть, были включены девять Императорских яхт, в их числе «Симеон и Анна», «Луиза Ульрика», «Паллада», «Нева», «Голубка» и «Торнео», а также 24 гребных судна. Все вместе они составили первую эскадру Гвардейского Экипажа.
Отмечая юбилей гвардии флота, следует отметить, что история Морского гвардейского экипажа значительно старше и уходит корнями во времена, когда и сама Россия ещё не была империей. Прообразом Гвардейского экипажа была созданная Петром I еще в 1710 г. «Придворная гребецкая команда», занимавшаяся обслуживанием плавсредств императорского двора. С середины XVIII в. существовали Команда придворных гребцов дворцового ведомства и Экипажи придворных яхт, которые в 1797 г. были объединены.
Страсть у Петра к морю и флоту начала развиваться очень рано, с ботика, прозванным впоследствии «Дедушка русского флота». На нем юный царь совершал первые плавания под парусами по речке Яуза и пруду Просяной.
В 1689 г. начинается строительство судов в Переславле–Залесском, положивших начало создания на Плещеевом озере «потешного» флота. Здесь Пётр проводит морские игры (учения), в которых принимали участие и «потешные» Преображенский и Семеновский полки. Вскоре молодой царь переехал в Архангельск, где увидел настоящее море и европейские корабли.
В 1695 г. Петр начинает борьбу с Турцией за выход к Азовскому и Черному морям. После неудачной попытки в 1695 г. взять крепость Азов силами одной только армии началось строительство кораблей на Воронежских верфях.
Весной 1696 г, находясь в Воронеже на спуске судов для второго Азовского похода, Петр для своих переездов по реке отобрал несколько шлюпок. Гребцов на них он набрал из солдат Преображенского полка и моряков - «потешную» команду, которую наименовал «царскими гребцами». С этого момента «царские гребцы» сопровождали царя во всех его походах и плаваниях.
В 1702 г. «царские гребцы» участвуют в походе Петра в Архангельск. «Царские гребцы» принимали участие в постройке двух яхт и перевозке их по так называемой «государевой дороге» из села Нюхча на берегу Онежского залива Белого моря в Онежское озеро и далее в Ладогу к Нотебургу (Шлиссельбургу). В следующем году гребцы участвовали во взятии крепости Ниеншанц.
В мае 1703 г. они под личным командованием Петра в устье Невы совместно с солдатами гвардейских полков берут у шведов на абордаж галиот «Гедан» и шняву «Астрильд».
В 1705 и 1706 гг. «царские гребцы» были включены в экипаж шнявы «Мункер». Это было настоящее боевое судно, построенное на Олонецкой верфи по проекту, разработанному Петром I.
В июне 1705 г. «Мункер», участвовала в отражении атак шведского флота адмирала Анкерштерна на Кроншлот. В дальнейшем корабль участвовал в боях со шведами в Финском заливе, в 1712 и 1713 гг.
В 1703 г. на берегах Невы Петр заложил Санкт–Петербург - с 1712 г. столицу России. Вскоре этот город становится местом его постоянного пребывания.
Для переездов царя по Неве и другим рекам «Царские гребцы» были окончательно переведены из Воронежа в 1708 г. как «Гребецкая команда при Государе».
В 1710 г. команда стала отдельной воинской частью, подчиненной непосредственно Адмиралтейств – коллегии, а в 1715 г. царские гребцы стали именоваться придворными гребцами, основным назначением которых становится комплектование команд придворных яхт и гребных судов. После смерти Петра флот приходит в упадок, строительство судов приостанавливается. В начале царствования императрицы Екатерины I - в 1725 г. - придворные гребцы перешли в ведение «Собственной Ее Величества вотчинских дел канцелярии». Жили гребцы на Моховой улице в частных домах, т. к. казармы для них не строились. Летом гребцы использовались для службы на придворных гребных судах, а зимой посылались с указами в вотчины ее величества.
В 1732 г. императрица Анна Иоанновна увеличила число гребцов, так как в дополнение к еще «петровским» яхтам «Принцесса Анна» и «Цесаревна Елизавета» были построены большие 12–пушечные яхты «Минерва», «Вирцоу» и «Анненгоф».
При Анне Иоанновне яхты плавали по заливу до Кронштадта и производили эволюции по два раза в неделю. Зиму они проводили в Санкт – Петербурге, а летом во время пребывания государыни в Петергофе базировались в Петергофской гавани, принимали участие во всех торжествах и празднествах.
В 1742 г. с воцарением императрицы Елизаветы Петровны Команда придворных гребцов объединилась с ее личными «комнатными гребцами» и получила название Придворной гребецкой команды. Форма ее стала еще роскошней. Однако новых императорских яхт при Елизавете построено не было.
В 1762 г. на престол взошла императрица Екатерина II Великая. Одаренная великим умом и сильным характером, она приложила немало усилий к возрождению русской армии и флота. При ней строится большое количество военных судов, в том числе и новых классов, создан Черноморский флот. Русский флот сыграл решающую роль в двух войнах с Турцией (1768–1774 и 1787–1791) и со Швецией (1788–1790). В царствование императрицы Екатерины Великой численность Придворной гребецкой команды была увеличена до 160, и их разделили на две команды: Придворную гребецкую команду и Придворную яхтенную команду.
Император Павел I, вступивший на престол 6 ноября 1796 г., питал особую слабость к флоту и его делам. При нем гребцкая команда из Придворного ведомства поступила в ведение Адмиралтейств–коллегий, а затем ее объединили с Командой придворных яхт, преобразовав в одну «Придворную гребецкую команду придворных парусных судов». Нижние чины команды числились в гребном флоте. Придворная гребецкая команда базировалась в Гребном порту на Васильевском острове.
За сто лет существования царских гребцов и императорских яхт они были под началом генерал – адмирала Ф.М. Апраксина, шаутбенахта (контр – адмирала) И.Ф. Боциса, надворного советника П. Мошкова, капитан – лейтенантов, ставших впоследствии адмиралами Ф.Ф. Ушакова, П.И. Ханыкова, М.И. Войновича, А.Ф. Клокачева. Последним же командиром команды был вышеупомянутый первый командир Морского гвардейского экипажа – капитан – лейтенант И.П. Карцов.
Личный состав Гвардейского экипажа нес службу на императорских яхтах и плавсредствах загородных дворцов, а также боевых кораблях. Кроме того, он привлекался наравне со всей гвардией к караулам, смотрам, парадам, торжествам. Гвардейский экипаж был подчинен Адмиралтейств – коллегии, но, составляя часть Гвардии, он находился также отчасти в подчинении у сухопутного командования.
В 1811 г. Гвардейский экипаж был переведен из Галерной гавани в Литовский замок - здание у пересечения реки Мойки и Крюкова канала, в котором ранее размещался Литовский мушкетерский полк. Здесь экипаж квартировал последующие девять лет.
В 1816 г. для экипажа на Екатерингофском проспекте (ныне Римского–Корсакова, 22) было начато строительство казарменного городка. Рядом с казармами находился Николо–Богоявленский морской собор. Осенью 1820 г. экипаж был переведен из Литовского замка во вновь построенные казармы.
7 ноября 1824 г. В Петербурге произошло самое значительное и разрушительное наводнение за всю историю города. Вода в Неве и многочисленных каналах поднялась более 13 футов (4 метра) выше ординара, вышла из берегов, затапливая набережные и улицы. Во время наводнения были разрушены 462 дома, повреждены 3681, утонули от 200 до 600 человек, многие пропали без вести. Гвардейские моряки плавали на четырех гребных катерах по затопленным улицам, оказывая помощь пострадавшим жителям столицы. Рискуя жизнью, они бросались в затопленные дома, спасая от неминуемой гибели женщин, детей, стариков.
В июле 1836 г. Гвардейский экипаж принимал участие в торжествах встречи ботика Петра Балтийским флотом.
В августе 1856 г. 1–я рота Гвардейского экипажа участвовала в церемонии коронации императора Александра II в Москве.
В составе экипажа 16 марта 1857 г. была создана особая машинная команда из личного состава паровых судов, причисленных к Гвардейскому экипажу.
В 1860 г. праздновалось 50–летие со дня сформирования Гвардейского экипажа Император Николай I, учитывая, что со времени образования гребецких и яхтенных команд прошло более 100 лет, пожаловал Гвардейскому экипажу 16 февраля Андреевскую ленту на знамя, установленную для полков и других частей войск, существующих 100 и более лет. На Андреевской ленте золотом были вышиты следующие надписи: на лицевой стороне - «Гвардейский Экипаж»; на обеих внутренних - «За оказанные подвиги в сражении 17 августа 1813 года при Кульме»; на задней стороне - «1710 года команды Придворных гребцов и яхт», а на банте год пожалования ленты - «1860 года».
В ознаменование 200–летия Гвардейского экипажа в 1910 г. экипажу пожалованы новое знамя и новые перевязи к Георгиевским сигнальным рожкам.
Всему личному составу присвоено ношение нагрудного Кульмского юбилейного знака, а матросам, кроме того, вместо штыков выданы тесаки обще–гвардейского образца.
В день столетия Бородинского сражения, 26 августа 1912 г., рота Гвардейского экипажа участвовала в параде на Бородинском поле.
Гвардейский экипаж участвовал практически во всех войнах, которые вела Россия. Первый бой экипаж провел 4 августа 1812 года под Смоленском, защищая мост через Днепр от атак французской кавалерии. Во время Бородинского сражения 26 августа 1812 года часть экипажа обеспечивала переправу русских войск через реку Колочу. В штыковом бою моряки вместе с егерями почти полностью уничтожили 106-й французский полк дивизии генерала А. Дельсона.
С боями моряки Гвардейского экипажа прошли Россию, Польшу, Германию и Францию. Прославились 9 мая 1813 года под Бауценом, но особенно они отличились 17 августа 1813 года в сражении под Кульмом.
В составе 1-й Гвардейской дивизии генерала А. Ермолова моряки под командованием графа А. Остермана-Толстого в жестокой схватке преградили путь французскому корпусу маршала Вандама, чем спасли отходившую от Дрездена армию союзников. В этой битве Гвардейский экипаж потерял убитыми и ранеными 70% офицерского состава и больше 30% рядовых.
За стойкость в сражении под Кульмом Гвардейский экипаж был награжден Георгиевским знаменем, а в 1819 году в память об этом сражении указом Александра I всем кораблям Гвардейского экипажа присвоили трехцветные вымпелы с Андреевским флагом в головке, на центр креста которого наложен щит с изображением Святого Георгия Победоносца.
Заканчивали моряки-гвардейцы эту войну в Париже. Наиболее отличившиеся моряки стояли в почетном карауле у дворца Талейрана во время подписания Парижского мирного договора.
По возвращении домой Гвардейский экипаж в составе частей армии вошел в Санкт-Петербург через построенные в честь победы Нарвские триумфальные ворота.
В дальнейшем экипаж с честью участвовал во всех войнах, которые вела Россия. Осада Варны в 1828 год, Венгерский поход 1849 год, оборона Кронштадта и Севастополя в Крымскую войту, сражения на Балканах в 1877-1878 годах, Цусимское сражение 1905 года и бои 1-й мировой — везде, на суше и на море, отличились моряки-гвардейцы. Были они и в составе экипажей кораблей российского флота, отправлявшихся во многие дальние и кругосветные плавания.
После Отечественной войны 1812 г. и заграничного похода 1813–1814 гг. в гвардии распространяются революционные настроения, и часть ее участвует в восстании декабристов. Основной целью их являлась борьба за отмену крепостного права и установление конституционной монархии.
В 1823 г. было организовано тайное «Общество Гвардейского экипажа», которое спустя год слилось с Северным обществом. В тайных обществах участвовали офицеры экипажа, среди них лейтенанты и мичманы Б.А. и М.А. Бодиско, А.П. Арбузов, А.П. и П.П. Беляевы, В.А. Дивов, Н.А. Чижов, М.К. Кюхельбекер, Д.Н. Лермантов, Е.С. Мусин–Пушкин, П.Ф. Миллер и др.
Восстание было намечено на 1826 год, однако обстановка, создавшаяся в стране, вынудила их выступить раньше, чем они предполагали.
В ноябре 1825 г. внезапно умер Александр I, наследовать ему должен был его брат Константин, однако еще ранее он отказался от престола. Таким образом, наследником престола оказывался следующий за ним брат - Николай, но отречение Константина осталось необнародованным. Поэтому после смерти Александра I присягу принесли Константину, а по оглашении его отречения должна была последовать «переприсяга» - Николаю. Волнение в армии, недовольство в стране возрастали. Было решено выступить 14 декабря, в день «переприсяги» Николаю, воспрепятствовать ее проведению в гвардейских полках.
Первым, около 11 часов, 14 декабря 1825 г., в день присяги Николая I, на Сенатскую площадь пришел Лейб–гвардии Московский полк. Николай I, узнав о движении полка к площади, приказал стянуть правительственные войска и окружить площадь.
В 13 часов Николай приказал конной гвардии атаковать восставших. Атака конногвардейцев была отбита, правительственные войска сочувствовали восставшим и действовали неохотно.
К 14 часам к Московскому полку присоединились матросы Гвардейского экипажа - все 8 рот - 1100 человек (в т. ч. 18 молодых офицеров) во главе с капитан – лейтенантом Н.А. Бестужевым, за ним прибыл Лейб–гвардии Гренадерский полк. Таким образом, на площадь вышло всего 3150 человек.
Восставшие, ожидая прибытия С.П. Трубецкого и присоединения других полков, заняли оборонительную позицию, но он так и не появился на площади. Правительственные войска предприняли несколько атак на каре восставших, но каждый раз, отражаемые ружейным огнем, вынуждены были отступать.
Стянув к площади большое количество войск, Николай I около 16 часов дал приказ открыть огонь картечью. Спустя час восстание было подавлено.
На Сенатской площади было убито 103 человека Гвардейского экипажа, 62 матроса арестованы и отправлены в Петропавловскую крепость. 13 июля 1826 г. на борту линейного корабля «Князь Владимир», стоявшего на Кронштадтском рейде, состоялась «гражданская казнь» - разжалование в «рядовые» морских офицеров - декабристов.
Во время февральской революции 1917 г. последний командир Гвардейского экипажа великий князь Кирилл Владимирович привел экипаж в Таврический дворец и передал его в распоряжение Государственной думы.
После Февральской революции, в событиях которой гвардейские моряки приняли активное участие, экипаж потерял свое значение привилегированной части Военно-морского флота.
К 30 августа 1917 г. из матросов Гвардейского и 2–го Балтийского флотского экипажей был сформирован отряд, который провел обыски и аресты офицеров–корниловцев.
Матросы экипажа сыграли значительную роль и в Октябрьской революции. Они участвовали в захвате ряда ключевых пунктов города.
Прошли десятилетия забвения, после которых ушла в историю и держава, именовавшаяся страной советов.
Уже в современной России под руководством кандидата технических наук, профессора, капитана 1 ранга в отставке Леонида Александровича Малышева в 1992 году создаётся Международный военно-исторический клуб «Морской Гвардейский Экипаж», который изучает и пропагандирует боевую летопись Гвардейского флотского экипажа.
Участие в исторических реконструкциях, работа с архивными документами, военно-патриотическое воспитание молодёжи с привлечением её в ряды Клуба, научная, журналисткая и литературная деятельность – вот далеко не полный спектр той титанической работы, что раз за разом подымает на поверхность всё новые и новые пласты болем чем трёхсот летней истории морской гвардии.
гвардейский экипаж
военно-морское формирование в составе российской императорской гвардии. Прообразом Гвардейского экипажа была созданная Петром I еще в 1710 г. "Придворная гребецкая команда", занимавшаяся обслуживанием плав. средств императорского двора. С середины ХVIII в. существовали команда придворных гребцов дворцового ведомства и экипажи придворных яхт, которые в 1797 г. были объединены и переданы в ведение Адмиралтейств-коллегии. Из этих частей 16 февраля 1810 г. сформирован "Морской гвардейский экипаж" из четырех (впоследствии восьми) рот, артиллерийского отделения с двумя полевыми орудиями, нестроевой ластовой роты и музыкантского хора (оркестра). Экипажу была присвоена особая форма одежды, несколько отличная от общефлотской, с элементами обмундирования гвардейской пехоты, и по штату положены боевые средства и имущество сухопутного образца с включением шанцевого инструмента и обоза. Личный состав нес службу на императорских яхтах и плав. средствах загородных дворцов, привлекался наравне со всей гвардией к караулам, смотрам, парадам, торжествам.Боевое крещение экипаж получил в Отечественной войне 1812 г. 2 марта моряки под командованием капитана 2-го ранга И. Карцева в составе 1-й дивизии Гвардейского корпуса выступили в поход из Санкт-Петербурга в Вильно. Вместе с войсками 1-й Западной армии генерала М.Б. Барклая-де-Толли моряки-гвардейцы отходили в глубь страны под натиском превосходящих сил Наполеона. Экипаж следовал в арьергарде, использовался главным образом вместе с инженерными подразделениями при наведении переправ, постройке мостов и укреплений, разбивке лагерей; зачастую морякам приходилось уничтожать постройки и имущество, чтобы они не достались врагу. За мастерские действия при наводке мостов в районе Дриссы в присутствии Александра I морякам были пожалованы от императора денежные премии. Первый бой экипаж провел 4 августа при обороне Смоленска, отразив атаки французской кавалерии на Королевский бастион и мост через Днепр. При вынужденном оставлении города моряки и понтонеры уничтожили этот мост.
Утро Бородинского сражения 26 августа 1812 г. экипаж встретил на крайнем правом фланге русской армии в резерве. По приказу Барклая-де-Толли моряки были направлены на помощь гвардейским егерям, оборонявшим село Бородино от атак дивизии Дельсона. Моряки-гвардейцы отбросили врага, а затем разрушили мост через реку Колочу. В бою геройской смертью пали четыре матроса и унтер-офицера, семеро получили тяжелые ранения, и впоследствии двое из них скончались. Активное участие в сражении приняли артиллеристы экипажа, входившие в 1-ю лейб-гвардии легкую артиллерийскую роту. В середине дня под командованием штабс-капитана Лодыгина они выдвинулись на позицию к селу Семеновское на левом фланге. Расположившись на возвышенности вместе с вставшими в каре гвардейскими пехотными полками, артиллеристы отбивали атаки тяжелой кавалерии врага. За пять часов ожесточенного боя они потеряли убитыми и ранеными всех офицеров, погибли четыре матроса. Несколько офицеров Гвардейского экипажа в тот день выполняли обязанности адъютантов при высшем командовании. Мичман Н.П. РимскийКорсаков неоднократно под градом ядер и пуль доставлял на передовую приказы главнокомандующего М.И. Кутузова, заслужив похвалу своей неустрашимостью и сообразительностью. На Семеновских флешах сражался капитан-лейтенант П. Колзаков, первым бросившийся на помощь раненому П.И. Багратиону.
После сдачи Москвы экипаж находился в Тарутинском лагере. К 25 сентября пехотные подразделения насчитывали 10 офицеров, 25 унтер-офицеров и 319 матросов и были приданы инженерным войскам. Артиллерийская команда (2 офицера, 6 унтер-офицеров и 25 канониров) с двумя орудиями вошла в состав 23-й арт. бригады. Моряки участвовали в контр-наступлении, сражались в Польше, Германии и Франции. За период Отечественной войны экипаж потерял 53 моряка убитыми; 16 матросов были награждены Знаком отличия Военного ордена (Георгиевским крестом).
Прославились гвардейцы в сражении 9 мая 1813 г. под Бауценом в Саксонии, где вместе с двумя батальонами гренадер действовали в первой линии и удержали позицию под перекрестным огнем вражеской артиллерии. Блистательным подвигом экипажа стало участие в кровопролитном сражении под Кульмом в Богемии 16-18 августа 1813 г. Под начальством генерала А.П. Ермолова моряки успешно отражали атаки французского корпуса Вандама, пытавшегося отрезать путь русской армии из гор на дорогу в Теплиц. За мужество экипаж заслужил высшую боевую награду Георгиевское знамя. В кровопролитных боях Заграничного похода экипаж понес тяжелые потери: из четырнадцати офицеров трое были убиты и шестеро ранены, сто унтер-офицеров и матросов выбыло из строя убитыми, ранеными и пропавшими без вести.
Вместе с российской гвардией экипаж вступил 19 марта 1814 г. в столицу поверженной наполеоновской империи Париж. Вернувшись из Гавра в Кронштадт на фрегате "Архипелаг", моряки в составе гвардии 30 июля торжественно вошли в Санкт-Петербург через установленные у Нарвской заставы триумфальные ворота. Через год в составе экипажа появился первый боевой корабль 24-пушечная яхта "Россия". 5 июня 1819 г. в память о сражении при Кульме кораблям Гвардейского экипажа (фрегат "Меркуриус" и 5 придворных яхт) присвоены стеньговые флаги и вымпелы с изображением Святого Георгия.
Наряду с несением службы в столице и загородных резиденциях моряки участвовали в дальних походах российских кораблей. Почти на каждом паруснике, отправлявшемся в кругосветное плавание, находился офицер-гвардеец. Совершали заграничные плавания и отдельные корабли, комплектовавшиеся гвардейцами. Во Францию, Англию и Пруссию в 1819 г. ходили фрегат "Гектор" и бриг "Олимп". В 1823 г. фрегат "Проворный" подходил к Фарерским островам и Исландии, обошел Великобританию и вернулся через Английский канал и Северное море на Балтику; через год он ходил в Гибралтар, Брест и Плимут. Линейный корабль "Эмгейтен" плавал в район Ростока.
Офицеры экипажа приняли участие в тайных обществах декабристов. Среди них были лейтенанты и мичманы Б.А. Бодиско и М.А. Бодиско, А.П. Арбузов, А.П. Беляев и П.П. Беляев, В.А. Дивов, Н.А. Чижов, М.К. Кюхельбекер, Д.Н. Лермантов, Е.С. Мусин-Пушкин, П.Ф. Миллер и др. 14 декабря 1825 г. экипаж во главе с капитан-лейтенантом Н.А. Бестужевым вышел на Сенатскую площадь, здесь оказалось 18 молодых офицеров. После подавления восстания большинство из них осуждены на каторжные работы или направлены на отдаленные флотилии, часть матросов сослана на Кавказ.
Экипаж участвовал практически во всех войнах, которые вела Россия. Гвардейцы действовали при осаде Варны в 1828 г., участвовали в подавление освободительных восстаний в Польше в 1831 и 1863 гг., в Венгерском походе 1849 г., отличились при обороне Кронштадта в Крымскую войну.
В 1857 г. сформирована первая машинная команда Гвардейского экипажа.
Во время русско-турецкой войны 1877-1878 гг. моряки под командованием великого князя Алексея Александровича сражались на Балканах. Гвардейцы участвовали в минировании на Дунае, наводке переправ. Ими были укомплектованы паровые катера с шестовыми минами. Катер "Цесаревич" (командир лейтенант Ф.В. Дубасов) взорвал турецкий монитор , а катер "Шутка" (командир лейтенант Н.И. Скрыдлов) успешно атаковал пароход. За героизм и доблесть в этой войне экипаж награжден серебряными Георгиевскими рожками, а нижним чинам присвоено ношение георгиевских ленточек на бескозырках. В конце XIX в. гвардейские фрегаты "Светлана", "Герцог Эдинбургский", клипер "Стрелок", корвет "Рында" совершили дальние плавания.
Прославились гвардейцы и в русско-японскую войну 1904-1905 гг. Геройски сражался в Цусимском бою эскадренный броненосец "Император Александр III" (командир капитан 1-го ранга Н.М. Бухвостов). С погибшего, но не спустившего флага корабля не спасся ни один моряк. В Петербурге, в сквере у Никольского морского собора, установлен памятный обелиск в честь моряков броненосца. Гвардейцами была укомплектована во Владивостоке и одна из первых русских подводных лодок "Фельдмаршал граф Шереметьев".
В мирное время личный состав экипажа нес службу вместе с другими частями Гвардейского корпуса. Летом моряки плавали на кораблях Балтийского флота и императорских яхтах, обслуживали придворные плав. средства. К 1910 г. в составе экипажа имелись 4 строевые и 2 машинные роты, гвардейцами были укомплектованы крейсер "Олег", эсминцы "Войсковой" и "Украйна", императорские яхты "Штандарт", "Полярная звезда", "Александрия", "Царевна", "Марево", посыльные суда "Разведчик" и "Дозорный". В списках экипажа числилось 5 адмиралов, 21 штаби 24 обер-офицера флота, 20 инженер-механиков, 8 медиков, 10 офицеров по адмиралтейству, 2 классных чиновника, 38 кондукторов, 2,060 унтер-офицеров и матросов. Причисленными к Гвардейскому экипажу были император Николай II, императрица Мария Федоровна, наследник цесаревич Алексей Николаевич, великие князья Михаил Александрович, Кирилл Владимирович, Константин Константинович, Дмитрий Константинович, Александр Михайлович.
В ознаменование 200-летия в 1910 г. экипажу пожалованы новое знамя и новые перевязи к Георгиевским сигнальным рожкам. Всему личному составу присвоено ношение нагрудного Кульмского юбилейного знака, а матросам, кроме того, вместо штыков выданы тесаки общегвардейского образца.
Во время первой мировой войны моряки-гвардейцы укомплектовали экипаж крейсера "Варяг", возвращенного Японией и совершившего переход из Владивостока в Мурманск Южным морским путем. На сухопутном фронте действовал отдельный батальон Гвардейского экипажа, насчитывавший свыше 1,900 чел.
Последним командиром экипажа был контр-адмирал великий князь Кирилл Владимирович. Во время Февральской революции он привел моряков в Таврический дворец и передал экипаж в распоряжение Государственной Думы.
Гвардейский экипаж — военно-морское формирование в составе российской императорской гвардии. Прообразом Гвардейского экипажа была созданная Петром I еще в 1710 г. «Придворная гребецкая команда», занимавшаяся обслуживанием плав. средств императорского двора. С середины ХVIII в. существовали команда придворных гребцов дворцового ведомства и экипажи придворных яхт, которые в 1797 г. были объединены и переданы в ведение Адмиралтейств-коллегии. Из этих частей 16 февраля 1810 г. сформирован «Морской гвардейский экипаж» из четырех (впоследствии восьми) рот, артиллерийского отделения с двумя полевыми орудиями, нестроевой ластовой роты и музыкантского хора (оркестра). Экипажу была присвоена особая форма одежды, несколько отличная от общефлотской, с элементами обмундирования гвардейской пехоты, и по штату положены боевые средства и имущество сухопутного образца с включением шанцевого инструмента и обоза. Личный состав нес службу на императорских яхтах и плав. средствах загородных дворцов, привлекался наравне со всей гвардией к караулам, смотрам, парадам, торжествам.
Боевое крещение экипаж получил в Отечественной войне 1812 г. 2 марта моряки под командованием капитана 2-го ранга И. Карцева в составе 1-й дивизии Гвардейского корпуса выступили в поход из Санкт-Петербурга в Вильно. Вместе с войсками 1-й Западной армии генерала М.Б. Барклая-де-Толли моряки-гвардейцы отходили в глубь страны под натиском превосходящих сил Наполеона. Экипаж следовал в арьергарде, использовался главным образом вместе с инженерными подразделениями при наведении переправ, постройке мостов и укреплений, разбивке лагерей; зачастую морякам приходилось уничтожать постройки и имущество, чтобы они не достались врагу. За мастерские действия при наводке мостов в районе Дриссы в присутствии Александра I морякам были пожалованы от императора денежные премии. Первый бой экипаж провел 4 августа при обороне Смоленска, отразив атаки французской кавалерии на Королевский бастион и мост через Днепр. При вынужденном оставлении города моряки и понтонеры уничтожили этот мост.
Прославились гвардейцы в сражении 9 мая 1813 г. под Бауценом в Саксонии, где вместе с двумя батальонами гренадер действовали в первой линии и удержали позицию под перекрестным огнем вражеской артиллерии. Блистательным подвигом экипажа стало участие в кровопролитном сражении под Кульмом в Богемии 16-18 августа 1813 г. Под начальством генерала А.П. Ермолова моряки успешно отражали атаки французского корпуса Вандама, пытавшегося отрезать путь русской армии из гор на дорогу в Теплиц. За мужество экипаж заслужил высшую боевую награду — Георгиевское знамя. В кровопролитных боях Заграничного похода экипаж понес тяжелые потери: из четырнадцати офицеров трое были убиты и шестеро ранены, сто унтер-офицеров и матросов выбыло из строя убитыми, ранеными и пропавшими без вести.
Вместе с российской гвардией экипаж вступил 19 марта 1814 г. в столицу поверженной наполеоновской империи Париж. Вернувшись из Гавра в Кронштадт на фрегате «Архипелаг», моряки в составе гвардии 30 июля торжественно вошли в Санкт-Петербург через установленные у Нарвской заставы триумфальные ворота. Через год в составе экипажа появился первый боевой корабль — 24-пушечная яхта «Россия». 5 июня 1819 г. в память о сражении при Кульме кораблям Гвардейского экипажа (фрегат «Меркуриус» и 5 придворных яхт) присвоены стеньговые флаги и вымпелы с изображением Святого Георгия.
Наряду с несением службы в столице и загородных резиденциях моряки участвовали в дальних походах российских кораблей. Почти на каждом паруснике, отправлявшемся в кругосветное плавание, находился офицер-гвардеец. Совершали заграничные плавания и отдельные корабли, комплектовавшиеся гвардейцами. Во Францию, Англию и Пруссию в 1819 г. ходили фрегат «Гектор» и бриг «Олимп». В 1823 г. фрегат «Проворный» подходил к Фарерским островам и Исландии, обошел Великобританию и вернулся через Английский канал и Северное море на Балтику; через год он ходил в Гибралтар, Брест и Плимут. Линейный корабль «Эмгейтен» плавал в район Ростока.
В 1857 г. сформирована первая машинная команда Гвардейского экипажа.
Во время русско-турецкой войны 1877-1878 гг. моряки под командованием великого князя Алексея Александровича сражались на Балканах. Гвардейцы участвовали в минировании на Дунае, наводке переправ. Ими были укомплектованы паровые катера с шестовыми минами. Катер «Цесаревич» (командир лейтенант Ф.В. Дубасов) взорвал турецкий монитор, а катер «Шутка» (командир лейтенант Н.И. Скрыдлов) успешно атаковал пароход. За героизм и доблесть в этой войне экипаж награжден серебряными Георгиевскими рожками, а нижним чинам присвоено ношение георгиевских ленточек на бескозырках. В конце XIX в. гвардейские фрегаты «Светлана», «Герцог Эдинбургский», клипер «Стрелок», корвет «Рында» совершили дальние плавания.
Прославились гвардейцы и в русско-японскую войну 1904-1905 гг. Геройски сражался в Цусимском бою эскадренный броненосец «Император Александр III» (командир капитан 1-го ранга Н.М. Бухвостов). С погибшего, но не спустившего флага корабля не спасся ни один моряк. В Петербурге, в сквере у Никольского морского собора, установлен памятный обелиск в честь моряков броненосца. Гвардейцами была укомплектована во Владивостоке и одна из первых русских подводных лодок «Фельдмаршал граф Шереметьев».
В мирное время личный состав экипажа нес службу вместе с другими частями Гвардейского корпуса. Летом моряки плавали на кораблях Балтийского флота и императорских яхтах, обслуживали придворные плав. средства. К 1910 г. в составе экипажа имелись 4 строевые и 2 машинные роты, гвардейцами были укомплектованы крейсер «Олег», эсминцы «Войсковой» и «Украйна», императорские яхты «Штандарт», «Полярная звезда», «Александрия», «Царевна», «Марево», посыльные суда «Разведчик» и «Дозорный». В списках экипажа числилось 5 адмиралов, 21 штаб- и 24 обер-офицера флота, 20 инженер-механиков, 8 медиков, 10 офицеров по адмиралтейству, 2 классных чиновника, 38 кондукторов, 2,060 унтер-офицеров и матросов. Причисленными к Гвардейскому экипажу были император Николай II, императрица Мария Федоровна, наследник цесаревич Алексей Николаевич, великие князья Михаил Александрович, Кирилл Владимирович, Константин Константинович, Дмитрий Константинович, Александр Михайлович.
Ротные командиры Гвардейского экипажа. 1890-е гг.
Духовой оркестр на верхней палубе императорской яхты «Полярная звезда».1893 г
Император Николай II и флаг-капитан К.Д. Нилов перед строем офицеров на яхте «Полярная звезда».
Император Николай II у кормового салона яхты «Полярная звезда»
Императорская яхта «Полярная звезда» (на борту нижние чины Гвардейского экипажа).
Императрица Александра Федоровна у кормового салона яхты «Полярная звезда»
Проба пищи императорской яхты «Полярная звезда».1900-е гг
Николай II среди фельдфебелей полка. 1900 г.
Матросы и унтер-офицеры Гвардейского экипажа (72 человека). Начало 1900-х годов
Относ знамени в Зимний дворец в 1902 году.
Группа фельдфебелей, присутствовавших на 200-летнем юбилее г. Шлиссельбурга. Октябрь 1902 г.
Матрос Гвардейского экипажа с яхты «Штандарт» Деревенько держит на руках 2-х летнего наследника Алексея Николаевича. 1906 год
Боцман (главный старшина) Гвардейского экипажа К.И.Рыжов
Группа роты Гвардейского экипажа у памятника чинам лейб-гвардии Егерского полка и Гвардейского экипажа.
Квартирмейстер (старшина) Гвардейского экипажа
Квартирмейстер Гвардейского экипажа В.Д. Глотов.
Матрос Гвардейского экипажа из Курской губернии.
Младший квартирмейстер Гвардейского экипажа.
Нижние чины Гвардейского экипажа осматривают горельеф памятника в д. Горки, на месте палатки Главнокомандующего,
Высочайший смотр новобранцев в 1908 году в Царском Селе. 1908.
Высочайший смотр новобранцев в 1908 году в Царском Селе. Объезд Императрицей. 1908.
Парад в Царском Селе Гвардейского экипажа. 1908.
Открытие памятника броненосцу «Александр III» в Высочайшем присутствии 15.05.1908 г.
Оркестр Гвардейского экипажа на яхте «Штандарт». После 1910 года.
Палатка командира Гвардейского экипажа. 1912.
Парные часовые у палатки на Балтийском заводе - вместе с конвойцами. 1903 г.
Почетный караул при спуске императорской яхты «Александрия». 16 августа 1903 г.
Почетный караул при спуске крейсера «Алмаз». 1900-е год
Выезд Гвардейского экипажа на Бородинские торжества. Горельеф на памятнике в д. Горки. 18-31.08.1912 года.
Рота Гвардейского экипажа на Бородинском поле 25.08.1912 г.
Офицеры Гвардейского экипажа и знаменная группа с новым знаменем от Императора Николая II и историческим древком от знамени Императора Александра I на Бородинском поле. 25.08.1912 г
Рота перед выступлением на парад 26 августа. 1912.
Знаменщики - сверхсрочные боцманматы. 1912.
Знамена и палатка командира Гвардейского экипажа в д. Маслово. 1912.
Второй батальон Гвардейского экипажа перед отправкой на фронт 28.08.1914 г.
Окопы Гвардейского экипажа на сухопутном фронте в период 1 мировой войны (1914-1916 гг.).
На своем месте уже расположилась пожилая женщина с черным громадным котом. Остальные места заняли моряки. Едут из Н.Н. в Питер на судно на замену судового экипажа.По негласной статистике самый болтливый народ – моряки. Значит, соседке скучно не будет.Из соседнего вагона приходили гости.
И вот сидят, обсуждают они дела свои невеселые с именами, фамилиями обидчиков.
Как, кому и сколько платили за медкомиссию:
- Танька берет по-божески… рублей за оформление всей медицинской книжки.
- Манька столько то за подпись специалиста Иванова И.И.
- Мишка содрал за направление на судно электриком тоже хорошо.
- Гришке немерено отдал за направление именно на это судно.
Выходят морские волки в тамбур вагона, возвращаются, вдохновленные на праведный гнев.
- Капитан Ф – старый маразматик, старпом Т – придурок, совсем ничего не соображает, стармех Б – алкоголик, глаза зальет, так вообще.
- В прошлом рейсе работал за капитана Е, – уже громко объявляет третий помощник капитана Петров П.П.
К утру затихли. Разбрелись по своим местам. Слушала всю эту ахинею соседка с умным котом. Таню, Маню, Мишу, Гришу, не говоря уже о капитане Е (муж все-таки) она знает в лицо, с некоторыми знакома.
В 9 утра поезд прибывает на Московский вокзал Питера. Встали и покорители морских стихий, помятые от легкой до тяжелой степени.
Чтобы побыстрее разгладились их похмельные морщины, соседка говорит им:
- Господа офицеры! Иногда оглядывайтесь на пожилых дам с котами, а вдруг она знакома с Маней, Таней и другими.
Остальное время до высадки вся команда ехала в тамбуре, пока старший не уставал извиняться, и не вышли не платформу, пока старая тетка со своим дурацким котом не отошла далеко от вагона.
Коротко
Дружили семьями. Мужья ходили в море, а мы с его женой встречались на посиделках довольно часто. Валера – высокий мужчина неимоверно взрывного темперамента. Окружение у него должно быть спокойным.
Иначе…
В отделе кадров Валере объявили, что необходимо иметь аттестат о среднем образовании. Раз – велено, пошел он учиться в вечернюю школу. Закончил как-то легко и весело. Подумал: «Друг закончил Высшее Инженерное Морское Училище, а он?». Средняя мореходка – легко!
На экзамене по математике спрашивают:
- Чем отличается синус от косинуса.
Ответ: (глаза горят)
- Синус – а что не понятно? Но это вот (взмах руками в одну сторону), а косинус – уже начинает сердиться Валера – вот! – взмах руками в другую строну.
На второй вопрос: «Что такое треугольник» (маразм крепчал). Валера в воздухе нарисовал треугольник, обиделся на непонятливость учителей.
Я люблю, когда люди учатся, и предложила свою помощь.
Сидят два друга вспоминают свои трудные походы за рюмкой водки, а я сижу за этим столом и на краешке пишу контрольную работу Валере.
Слава богу, природная лень Валеры победила и со спокойной совестью я перестала ему помогать.
Не стал Валера штурманом, зато стал хорошим, уважаемым боцманом.